«Я не помню, как выгляжу сама». Грустная правда о прозопагнозии
Представьте, что все люди вокруг вас — без лиц, словно манекены. Или выглядят одинаково, как близнецы. Именно так видят нас люди с прозопагнозией.
За этим названием скрывается расстройство распознавания лиц. Человек прекрасно отличает друг от друга предметы, не имеет никаких проблем с памятью, но при этом не может запомнить, как выглядят знакомые люди. Насколько сложно жить с таким расстройством? Читайте истории двух женщин, страдающих от прозопагнозии.
Марина Коваль, 27 лет, Симферополь
Только в 26 лет я осознала, что не различаю лица людей и это прозопагнозия (я погуглила). Долго не могла себе в этом признаться, называя это «плохой памятью на лица». Но по факту я даже не помню, как выгляжу сама, хотя каждый день много раз вижу себя в зеркале — и всегда как в первый раз, если честно.
Со мной это всегда, сколько себя помню. Например, в детском саду как-то попросили нарисовать маму, а я не помнила, как она выглядит. Помню только цвет помады и как накрашены глаза. Пришлось импровизировать. Конечно, мама сказала, что похоже. За свою жизнь я научилась выкручиваться: запоминаю людей по походке, фигуре, каким-то ярким признакам внешности. И это все уже происходит автоматически, на подсознательном уровне. То есть я могу узнать знакомого человека, но, если потом захочу вспомнить, как он выглядит, образ лица в своей голове воссоздать не смогу.
Знаете, есть такие манекены без лица — вот так я вспоминаю своих знакомых. При этом у меня отличная память, в том числе визуальная! И я отлично запоминаю фотографии и даже могу воспроизвести их в памяти вместе с лицами. То есть с плоскими картинками все ОК, а с 3D не выходит. Благодаря этому я помню, как выглядят мой муж и дети. Хорошо, что всегда можно пересмотреть фото. А вот как выглядит моя местная подруга, которую я ни разу не видела в фотоварианте, я не знаю. Не могу вспомнить.
При этом я художник, перерисовала множество лиц и даже лепила в глине. Люблю рассматривать человеческие лица, но без фиксации на фото или рисунке они просто не откладываются в моей памяти. Я не знаю, как бывает по-другому. Большую часть жизни думала, что у всех так. Это как дальтоник, который не различает часть цветов. Мои знакомые знают: сколько бы мы ни встречались, я все равно не помню, как они выглядят.
Юлиана, 47 лет, Рим
Однажды, когда мне было в районе пяти лет, я потерялась в очереди за стиральным порошком.
Было скучно, и я улизнула посмотреть, куда ведет пожарная лестница. Вернувшись, обнаружила, что папа исчез, и громко заревела. Какие-то женщины завели меня в парикмахерскую и попытались расспросить, как выглядит мой папа. Но я могла сказать только одно: «Он красивый и в красивой рубашке». Они посмеялись…
Долгое время я связывала свою неспособность узнавать лица с не очень хорошим зрением. Но эта теория вдребезги разбивалась о факт, что, несмотря на близорукость, я легко могла узнать знакомого мне человека с большого расстояния.
Невозможность разобраться, кто есть кто, глядя в лицо собеседникам, вынуждает таких, как я, опираться на другие способы распознавания: по голосу, особенностям походки, жестам или манере одеваться. Словом, ориентируюсь на кинетическую мелодию. И хотя у каждого человека она своя, это далеко не самый успешный способ узнавания людей, и нередко случаются сбои.
К примеру, однажды, выйдя в магазин с коллегой, которая последние полгода сидела прямо напротив меня и с которой мы ежедневно достаточно интенсивно общались, я на секунду отвела взгляд и, когда повернулась обратно, с ужасом осознала, что не могу ее распознать среди находящихся рядом людей. Ощутила себя так же, как тогда в детстве, хотя мне было вовсе не пять лет. И в этот раз страшно стало не потому, что я не вижу человека, с которым пришла, а из-за невозможности вспомнить, как она выглядит. Мало кто по-настоящему понимает, какое это отвратительное чувство: когда ты вглядываешься в лица окружающих тебя людей и пытаешься угадать, с кем из них ты уже знаком.
Обычно я рассказываю об этом с юмором, но, если на мгновение представить себе, каково это — не иметь возможности узнавать близких тебе людей, включая собственного ребенка, станет понятно, что это ни капельки не смешно. Недавно со мной произошел очередной случай. Человек трижды прошел мимо меня, глядя мне прямо в глаза, и я его не узнала. Поэтому всех и всегда я прошу: друзья, не ждите от меня ничего, смело хлопайте по плечу и говорите: «Привет, медвед!» И будет нам счастье.
Жить с прозопагнозией — это все равно что жить в невесомости: приноровиться можно, но чертовски неловко. Впрочем, как известно, нередко дефицит одного восполняется чем-то другим. И неспособность распознавать черты лица с лихвой окупается способностью считывать то, что обычно прячут за маской, ведь саму маску я попросту не вижу. Это очень удобно, не нужно есть пуд соли.
