Это не легкая эстетическая проблема, это необратимое обезображивание лица.
ВНИМАНИЕ! Статья содержит материалы, не рекомендованные впечатлительным людям.
Привет! Я Надежда, мне 39 лет. Расскажу свою историю, чтобы предупредить других об опасностях косметологии.
Лицо уменьшалось на глазах!
Я россиянка, москвичка, последние 16 лет я прожила в Евросоюзе. До случившегося восемь лет работала ведущей в английской компании. Мой внешний вид был моим заработком. И хотя я выглядела хорошо, в 38 лет, как это навязано обществом, решила: пора за собой следить, бороться с возрастными изменениями. Я не хотела ничего менять: закачивать филлеры или делать контурную пластику. Планировала простую уходовую процедуру. В апреле 2020-го я пошла к косметологу, которого мне посоветовали на работе.
На тот момент я не знала, что должна была провести целое расследование: запросить дипломы, удостовериться в их подлинности, изучить биохимию препаратов, связаться с дистрибьюторами и производителями, оценить технику введения этой химии в лицо. Я понятия не имела, что происходит в мире косметологии.
Дело было в Риге. Косметолог Кристина, русскоязычная жительница Латвии, позиционировала себя как врач. Я пришла к ней, и она сделала мезотерапию, чтобы «просто подпитать кожу». После этого у меня началась непонятная реакция: зуд, шишки. Я ей об этом сообщила: «У меня пошла какая-то деформация лица». А мне в кадр выходить, я боюсь лишиться своей работы!
У меня ребенок 14 лет, мне нужно его кормить, у меня квартира, машина, всё как у всех
А у косметологов есть правило: кто напортачил, тот и исправляет. Если какие-то есть претензии, осложнения, нужно идти к тому же косметологу, который делал процедуру. Мне об этих негласных правилах говорили.
И вот Кристина приглашает меня на бесплатную процедуру: «Приходи, я тебе аллергию уберу, лицо вернется в исходное состояние». Прихожу через три дня, спрашиваю: «Что вы мне будете делать?» Она говорит: «Вот это средство уберет препарат, который я тебе ввела». Я по образованию экономист, ничего не знаю в биохимии. У меня как у пациента было доверие к медперсоналу.
Кристина мне что-то подкалывает: «Аллергию уберу, отеки уберу, все будет хорошо!» Я ложусь спать, иду на работу. И на работе прямо вижу, что у меня лицо начинает уменьшатьсяПолтора часа я в кадре, полчаса у меня перерыв — всего четыре-пять брейков за смену. И каждый раз я подхожу к зеркалу и вижу, что мое лицо все меньше и меньше! Я начинаю нервничать, звоню косметологу: «Что со мной происходит?!» Говорит: «Подожди, подожди, все будет хорошо, успокойся!» Но я вижу, что у меня лицо видоизменяется так, как не изменялось никогда!
Я рожавшая женщина, у меня были отеки от беременности, я худела, толстела, мой вес варьировался за всю жизнь от 47 до 78 кг. Но мое лицо никогда не теряло анатомических очертаний! А тут у меня лицо вдруг становится плоским там, где не должно быть плоским. После смены я поехала в скорую помощь. Говорю: «Мне ввели химию, что-то непонятное». Но никто мне не оказал медицинскую помощь.
«Что ты со мной сделала?»
Ночью я не спала. На следующий день утром приехала к косметологу. Говорю: «Что со мной происходит? Что ты мне ввела?» — «Ой, да все будет в порядке, давай я тебе еще кое-что введу». Я отвечаю: «Нет! Объясни мне, что ты со мной сделала?» Кристина начинает нервничать, мол, сейчас все будет хорошо. Просит не рассказывать никому, что случилось. Я говорю: «Как я могу не сказать, что случилось, когда у меня реакция продолжается? Я каждые полчаса смотрю в зеркало, и у меня каждые полчаса лицо становится меньше и меньше». «Это ты на стрессе худеешь!» — говорит она. Но я-то знаю: человек так локально стремительно не худеет!
Тогда я поняла, что она мне ввела какие-то растворители
Я стала вызванивать пластических хирургов, она навязалась ехать со мной. Выкладывает банки, которые мне ввела, перед врачом, а у него просто шок! Он аж в кресле откинулся назад: «Зачем вы это сделали?!»
Лицо у меня ушло на две-трети в течение нескольких суток. Я металась, бегала по всем врачам и умоляла остановить мне эту реакцию! Косметолог спрятался, поставил меня в блок. Я пыталась выяснить, что со мной происходит. По фото, которые она мне выслала, нашла дистрибьютеров и производителей. Был коронавирус, было сложно, но я связывалась с Европой, с Россией. В итоге у меня уходило время, я не смогла остановить эту реакцию. Я проводила опыты на себе: пила антибиотики, выводила токсины — никто мне не помог.
Один пластический хирург сказал прямо: «Девушка, она вам ввела растворители, вас ждет атрофия. Вы гиблое дело, вам никто и ничто не поможет». Представляете, я жила 38 с половиной лет с нормальным лицом и несколько дней назад еще была с ним, а тут мне говорят: «Вы за месяц превратитесь в мумию». Я обзвонила всех. Все пластические хирурги, косметологи, дерматологи, иммунологи — о моем случае знает вся Латвия.
Никто из хирургов мне не помог. Клиника токсикологии говорила мне: пишите завещание. Руководительница курсов по ферментологии (а мне ввели, как оказалось, ферменты) сказала: «Вы знаете, у каждого врача есть свое кладбище. К сожалению, вы кладбище этого косметолога»
Сказать, что я пережила стресс, — не сказать ничего! Хуже этого не было ничего в моей жизни. Я получила очень серьезную психологическую травму. Данное увечье не позволяло мне социально адаптироваться в обществе. Я не могла выходить на улицу, я всех пугала, без пластической операции для меня мир для общения с людьми был закрыт: я даже в магазин не могла зайти, ходила везде в маске.
Жизнь разделилась на «до» и «после»
Мне пришлось провести собственное расследование. Выяснилось, что дипломы и сертификаты этого горе-косметолога не давали ей права проводить какие-либо манипуляции с лицом и делать инъекционные процедуры. Она не состояла в регистре косметологов, которые могут работать с людьми. Неясно, где она вообще взяла эти препараты: в Латвии они не продавались и сейчас не продаются.
Я нашла дистрибьютеров в разных странах, хотела выяснить, проводились ли клинические исследования на предмет инъекционных процедур. Испытаний не было, мне сказали, что эти препараты не инвазивные. То есть они не предназначены для инъекций вообще! Это препараты на основе коллагеназы и гиалуронидазы, которые применяются поверхностно для растворения фиброзного целлюлита и келоидных рубцов. Можете себе представить? И плюс дозировка разведения написана производителем: 1 к 5 физраствором. А косметолог, как она мне призналась в переписке, сделала 1 к 1. В пять раз сделала концентрат выше, чем было рекомендовано производителем! Она смешала два растворителя, усилив действие друг друга, и заколола мне в лицо. Я не могу ей задать вопрос, зачем она это сделала. Видимо, проводила эксперимент.
Дальше я стала искать врача. Мне сказали, что понадобится пересадка тканей — и не одна. И слава богу, в России очень отзывчивые врачи. За меня взялся пластический хирург с многолетним опытом по пересадкам. Он понял, что за горе и беда со мной случились. Я приезжала сюда как репатриант, пересекала границу пешком.
Приехала к нему сразу же. Он взглянул и сказал: «Я за 22 года практики никогда не видел, чтобы косметолог делал такое! Она вам растворила все глубокие жировые пакеты». Эти жировые пакеты как раз держат лицо на месте, придают ему очертания, форму. А она мне растворила основу лица! У меня осталась просто пустая кожа — она у меня висела на 2 см ниже подбородка. Она сожгла мне лицо до атрофии!
Есть такое заболевание — гемиатрофия, или синдром Парри — Ромберга, когда уходит половина лица. А она мне сделала искусственную атрофию лица, сожгла все лицо, оставив пустую кожу. И мне делали две операции по пересадке. На прошлой неделе мне пересадили ткани с ног на лицо. Я постоянно на наблюдении у врача. Мы делаем все возможное, чтобы я смогла вернуться в социальную жизнь.
Косметолог лишила меня средств к существованию, поскольку вернуться к своей работе я не могу. У меня очень тяжелая психологическая травма. Косметолог нанесла мне необратимые последствия. Я постоянно нахожусь в страхе, что у меня будет возврат.
Я не одна такая!
Мой ребенок видел своими глазами, как его мать изуродовали. С начала июля он живет без меня, с отцом в Латвии, я его не вижу и не знаю, когда вообще увижу! Я нужна своей семье, но эта ситуация не дает мне вернуться. Полгода я не могла разговаривать с людьми. И только два месяца назад я стала писать о своей проблеме, потому что подумала: «Неужели я одна такая на земле?» Люди стали откликаться, и таким образом у меня набралась целая группа. Оказалось, таких людей много, на ком косметологи-недоучки проводят эксперименты. Почему до меня об этой истории никто не рассказывал? Потому что это не легкая эстетическая проблема, это необратимое обезображивание лица. И эти люди не пишут и в СМИ не выйдут. Кто попал в эту беду, со мной связываются и понимают, в каком направлении им двигаться, чтобы вернуться в социальную жизнь. То потрясение, которое я пережила, я не пожелаю никому!
Я выставляю свою историю и рассказываю о ней без фотографий. Потому что у меня есть ребенок, ему 14 лет, он ходит в школу, у него есть друзья, и я не хочу во благо спасения человечества оставить для него пятно на всю жизнь. Не хочу, чтобы по интернету гуляли мои изуродованные фотографии, которые останутся со мной и моей семьей до конца моих дней. Мы тоже люди, нам тоже нужно жить дальше. Я и так делаю благое дело тем, что рассказываю людям о том, как может быть.
Если бы кто-то до меня рассказал об этом, со мной бы этого не случилось. До меня одна девушка из России поделилась историей о том, как ей в нос закололи филлер, образовался тромб из геля и он моментально ее ослепил, прямо в кресле. Человек остался инвалидом, и она своей историей обезопасила огромное количество людей. Осложнение, как у меня, никто не пытался осветить ранее.
Мало кто догадывается, что в сфере косметологии на сегодняшний день более 80% случайных людей. Они очень хорошо и умело скрываются. Вкалывают в лица все подряд и затем исчезают, блокируя вас повсюду. Это выглядит как геноцид!
Как помочь людям, которые пострадали от косметологов? Кто поможет пострадавшим, которые находятся в процессе сжигания прямо сейчас? Они в горе. Есть люди, которые вышли в окно. Как изуродованному человеку жить, когда ты нахимичен и каждый день видишь у себя изменения и гниешь заживо, превращаясь в мумию? Как им быть? Я вообще не знала, выживу я или нет. Мы просим откликнуться ученых, медиков, биохимиков. Мы готовы участвовать в клинических испытаниях, лишь бы нас вылечили, чтобы люди не умерли в конечном итоге из-за этого. Мы хотим обратить внимание медицины на нас.
