Когда любовь стучит кулаком: первые шаги к свободе после абъюза

Профиль жертвы

Синяки на теле, потухший взгляд — классический образ жертвы насилия, который рисует сознание. И конечно, сидит она, забившись в уголок, не представляя, как жить дальше — без образования, профессии и средств к существованию.

На самом деле, единого для всех профиля жертвы насилия нет. Стать ею может женщина любого возраста, достатка, образования, социального статуса и национальности.  

Поводы без повода

— Папа избивал маму за немытую посуду, за белье не постиранное. Наказывал жестоко, шнурами электрическими, меня и брата. И считалось, что бьет — значит любит, а сор из избы нельзя выносить. Я выросла на этой искаженной модели семьи, — Светлана.

Поводом для агрессии может стать все, что угодно: разбитая случайно тарелка, якобы недосоленный/пересоленный суп, неудачный день, но по большому счету причина в самом агрессоре, его желании безраздельно властвовать.

— Насильник получает удовольствие, адреналин, сродни карточному азарту. И если он почувствовал немножечко крови, пытается увеличить этот градус. Сначала он просто ударил тебя по щеке, потом синяк поставил, потом таскал за волосы. А в какой-то момент может и за кухонный нож схватиться, — психолог, гештальт-терапевт Юлия Пономаренко. 

Что происходит в абьюзивных отношениях 

В абьюзивных отношениях размер личности человека сужается. Постоянный страх провоцирует соматические проявления — начинают болеть спина и голова, давление поднимается, появляются проблемы ЖКТ. Возможны и психотические изменения — когда человек теряет контроль над реальностью, меняется его поведение, появляются галлюцинации и даже желание нанести самому себе вред.  

Женщины перестают любить себя. 

Некоторые признавались, что будучи не в состоянии выйти из болезненных отношений, испытывали позывы выйти хотя бы …в окно.  

— Я настолько себя запустила, настолько опустилась. Изначально вес мой был 56-58 кг, а стала я заплывшей теткой 115 кг. В зеркало не смотрела месяцами, просто не могла на себя смотреть. Я погибла в отношениях, как и другие жертвы.  Дети страдали больше всех. Это недопустимо, — Лия. 

Проблема еще глубже. Дети невольно калькируют поведенческую модель своей семьи. 

— Либо ребенок сам станет абьюзером, будет проявлять жестокость к более слабым. Впрочем, может вырасти и в чувствительного человека, который будет защищать слабых, но здесь неизвестно, как это произойдет. В любом случае он проходит через серьезную травматизацию, — Юлия Пономаренко.

 Шаг из жертвы 

Основная ошибка — женщины не сразу понимают, что они являются жертвами насилия, и склонны оправдывать тирана, минимизировать проблемы и брать вину на себя.

— Бьет — значит не уважает. Надо понять, что тиран доминирует на вашем фоне, и только так чувствует себя мужиком. Это вообще не про любовь. Я хочу, чтобы каждая женщина поняла — что вы позволяете, так с вами и будут себя вести, —  руководитель кризисного центра «Дом-убежище» Наталья Краснослободцева.

Мужчина-тиран внушает женщине, что она плохая мать, никакая женщина и вообще психически больная. Постепенно самооценка женщины сводится до минуса. Она забывает, что была красива, уверена в себе и целеустремленна, ее мир сужается до предела, подпитываемый культивируемой агрессором верой, что она — глупая страшная неумеха больше никому не нужна. 

— Насильник и жертва — идеальная пара. Насильник другую женщину и не увидит. Если жертва меняется, она привлекательна уже не для него, а для других мужчин. Формально простая, но фактически сложная работа — решить для себя и даже написать сигнальный список, чего со мной нельзя делать — толкать грудь, ударить, ругать матом, обзывать. Каждая решает для себя. Шаг из жертвы должна сделать жертва, — психолог, гештальт-терапевт Юлия Пономаренко.

Что делать  

В России, как ни странно, считается, что у нас домашнего насилия нет. Если ребенок или женщина об этом говорят, приходят в полицию, то им зачастую говорят «разбирайтесь сами». 

— У нас, в принципе, нет статистики по домашнему насилию. А почему ее нет? Потому, что у нас нет закона, который регулирует домашнее насилие. Если избили, это даже не «хулиганка», не побои по «уголовке», а «административка». Штраф от 5 тысяч до 30 тысяч, арест от 10 до 15 суток или обязательные работы 60 — 120 часов. Но проблема в том, что этот штраф сам же агрессор и будет платить из семейного бюджета. Поэтому кто еще понесет наказание? Жертва!, —  адвокат Анастасия Тюняева.

Даже если нет уверенности, а только начало приходить осознание того, что отношения ненормальны, необходимо заручиться помощью извне:

• поискать группы поддержки в своем городе; 
• найти и выписать координаты и контакты кризисных центров;
• позвонить на горячие линии психологической помощи;
• зайти в чаты бывших жертв семейного насилия;  
• по возможности собрать «тревожный чемоданчик» с самым необходимым (приоритет — документы и жизненно важные лекарства). Можно заранее нашить потайной карман в, например, самые удобные джинсы и держать их что называется под рукой.
• быть готовой к побегу.

Это в идеале, но в реальной жизни, когда гром может грянуть в любой момент, главное спасти жизнь, свою и детей. В случае угрозы — просто бежать, плюнув на все. Жизнь важнее! Документы в кризисных центрах восстановить помогут, всем необходимым обеспечат. 

— Несмотря на то, что у нас полиция не отзывчива к таким заявлениям,  фиксировать факты насилия нужно. Снять побои сразу или хотя бы зафиксировать на фото, видеосъемку. Это показывает, как происходило насилие и поможет следствию восстановить всю картинку. Обязательно сообщать о фактах побоев и писать заявление о возбуждении уголовного дела. В случае, если это лицо в течение года после исполнения постановления о привлечении к административной ответственности будет привлечено еще, можно привлечь к уголовной ответственности. Потом, когда будет судебный процесс по ребенку, эти факты сыграют на руку, и вы докажете суду, что он действительно может применить агрессию, — адвокат Анастасия Тюняева

Как заново поверить в себя 

Здесь помогут глаголы. Действия. Нельзя принимать ситуацию, нельзя мириться с ней. Нужно обязательно идти, делать, стараться, бороться за право быть счастливой. Бывшая балерина Леона смогла. После реабилитации она пошла искать работу, любую — посудомойки, секретаря со знанием английского языка, помощницы в магазине. 

— Ходила и спрашивала. Устроилась на одну, появилась зарплата и новые контакты, нашла другую — получше. Действие повышает самооценку. Я вышла из состояния насилия, обезопасила себя и детей, встала постепенно на ноги. Проблемы решаются у тех, кто хочет. И квартиры находятся, где жить, и работа, и добрые люди, и родственники, — Леона.

Спустя полтора года женщине удалось найти работу по профессии, теперь она фитнес-тренер, планирует взять ипотеку и переехать в собственную квартиру, и первым делом оборудовать детские и кухню.  Работы еще много, но зато она не боится приходить домой. О том, что ушла от мужа с четырьмя детьми ни разу не пожалела. 

— Из тех женщин, которые приходят к нам в проект, 80% возвращаются, не потому что он стал хорошим, а потому, что привычно, а еще потому, что над собой работать сложнее. После домашнего насилия два варианта: либо ты пожизненная жертва, и мужики все козлы (но это не так, есть потрясающие мужчины). Либо это восстановленная, и очень зрелая качественная личность женщины. И это лучший путь — трудный, но возможный,— Наталья Краснослободцева.

В статье использованы материалы программы «Медицинский репортер».